Только треть судей адекватны — Плужник о несовершенстве судебной системы в КР

[admin 94]

Почему в Кыргызстане почти не работает закон, сколько адекватных судей осталось и как исправить несовершенство в судебной системе, рассказал юрист с более чем пятнадцатилетним стажем в системе гражданского права.

Две новости с разницей почти в месяц. 19 апреля по делу об аварии на столичной ТЭЦ Первомайский районный суд признал теперь уже экс-главу Нацэнергохолдинга Айбека Калиева виновным в злоупотреблении полномочиями. Он приговорен к лишению свободы на 2 года и 6 месяцев и штрафу в размере 100 тысяч сомов. 14 мая приговором Токмокского горсуда местный житель был признан виновным в грабеже аптеки, откуда он забрал более 25 тысяч сомов, на которые хотел купить лекарства для больных детей. Он приговорен к лишению свободы на 5 лет и штрафу в размере 70 тысяч сомов. 

Пользователи соцсетей бурно обсуждают соразмерность наказаний в этих двух случаях и высказывают возмущение странными решениями судей. Sputnik Кыргызстан побеседовал с директором единого правового центра "Вигенс" Владимиром Плужником. Юрист поразмышлял о работе судов и предложил свое видение улучшения судебной системы в республике.

— В зарубежных СМИ проскальзывают сообщения об очень странных, а порой даже смешных судебных процессах. Люди подают в суд на молнию, морскую волну, рекламу и даже бога. А судьи иногда присуждают им выплату многомиллионных компенсаций. Происходит ли подобное в нашей стране?

— Слава богу, а может к сожалению, у нас таких курьезных, казусных процессов и решений нет. Попытаюсь объяснить, почему.

Сейчас любую ветвь власти, особенно судебную, не критикует только ленивый. А мы дистанцируемся от этого и будем оперировать фактами.

Если не брать во внимание новые кодексы, то сейчас Кыргызстан живет по законодательству 1999-2002 годов. Все эти штрафы за плевки и прочее так и остались на бумаге — в реальной жизни ничего не работает надлежащим образом. При этом гражданское и экономическое положение страны также осталось в состоянии 20-летней давности. Не учитываются развитие и влияние интернета, социальных сетей и другие аспекты.

Развитие права тоже в зародышевом состоянии, поэтому у нас нет таких казусных решений. До сих пор в правилах продажи товаров сохранилось право на приобретение половины буханки хлеба. Но вряд ли кто-то это будет требовать. В законодательстве о защите прав потребителей до сих сохраняется норма об отказе от услуг. И тут тоже почти нет примеров — потребители не пользуются своими правами, если не считать, что были выиграны судебные процессы против УОБДД и других государственных органов.

— Но это не означает, что у нас нет странных решений — люди ожидают одних решений, а суды выносят совершенно другие.

— Вот здесь казусы, к сожалению, случаются. Причина — отсутствие единой системы юридической практики. По законодательству предусмотрено, что Верховный суд должен выносить постановления пленумов об обобщении судебной практики по всем отраслям права и многим другим вопросам. Суды должны придерживаться этих документов в своей работе. Но замечу, что им зачастую просто наплевать на эту единую практику.

"Казус по-нашему" выглядит так — при подаче в суд на одного и того же ответчика разными истцами судьи, находясь в одном и том же суде, выносят разные решения — противоправные и противоположные.

В день ко мне приходят 10-15 человек — у кого-то сосед нарушил границу и возвел строения на его земельном участке, кого-то затопили сверху, у кого-то случилось ДТП и так далее. Обычные житейские проблемы. И мы честно говорим людям, что путь до возмещения ущерба будет трудным и небыстрым.

Вот вам живой пример — подается иск на строительную компанию, нарушающую сроки строительства. То есть это иск о защите прав потребителей. А суд не принимает иск к производству, потому что не уплачена пошлина за подачу иска. Судьям глубоко все равно, и они попросту не знают, что по законодательству потребитель в этом случае освобожден от уплаты государственной пошлины.

Даже по простому разделу имущества между супругами при разводе можно судиться годами. Про те же плевки — если законодательство анонсировало наказание за это действие, то нужно было контролировать исполнение, а не быть посмешищем.

Часто суды отказываются от наложения ареста на имущество ответчика (вот еще один казус). Но без этого смысла судиться уже нет.

Есть еще один фактор — "мертвая", неработающая статья за неисполнение решения суда.

338-я статья прежнего Уголовного кодекса позволяла за неисполнение привлечь к уголовной ответственности (до 10 лет лишения свободы). Например, по алиментам, взысканию ущерба при ДТП, при затоплении и так далее. А сейчас за такое нарушение приговаривают к общественным работам. То есть это позволяет вообще не исполнять решение гражданского суда. И за это надо сказать спасибо нашим депутатам. Они приняли такие изменения и ослабили наказание за отказ от исполнения решения суда.

Вот из-за подобных ситуаций люди не доверяют судам, боятся подавать иски. Они не верят в возможность защиты правосудием, их не заманишь в суды отсутствием государственной пошлины. Нет ощущения неотвратимости наказания. По сути, получается, что решение суда — это просто бумажка. Просишь в иске одно, а выносят совершенно другое решение.

Еще один казус — судебный исполнитель не понимает, что написал судья в своем решении, и как его исполнить — никто не знает. Да и мы, юристы, не понимаем. Кстати, судоисполнитель может подать заявление в суд о разъяснении решения судьи.

— То есть сплошь и рядом несовершенство законодательства?

— Нет ни одной страны в мире с идеальным законодательством. У нас неплохие законы, но надо стремиться, чтобы то, что есть, работало идеально. Люди мне говорят: если депутаты перелезают через забор или еще что-то нарушают, то им за это ничего серьезного не будет. Они видят, что представителей власти не наказывают, и перестают верить в справедливость закона, заявляя, что правит тот, у кого есть деньги. То есть речь об избирательности наказания. Это и порождает, например, желание отхватить кусочек земли у соседа, который потом годами будет ходить по судам и ничего не добьется.

— Есть конкретные примеры?

— Трех часов не хватит на перечисление крайне удивительных примеров. И это только из моей практики.

Вот почти стандартный пример — два собственника претендуют на один земельный участок. Выяснилось, что на него выданы два законных государственных акта. И сотрудница Госрегистра на судебном процессе заявляет: "Не знаю, как такое получилось!".

Или бизнесмен заключает долгосрочный договор аренды земельного участка с бывшим Управлением муниципальной собственности мэрии столицы, ныне это Управление земельных ресурсов, и осуществляет там свою деятельность. Но потом выясняется, что участок перешел в собственность частной организации, которая просто выгоняет предпринимателя. При этом он продолжает платить муниципалитету. Нонсенс? И такое повсеместно. С земельными спорами очень много беспредельных решений.

И "вишенка на тортике" — судья городского суда решила "отобрать квартиру" у законного добросовестного покупателя, поскольку продавец не давала расписку о получении денег. И это при том, что на судебном процессе продавец признала, что получила деньги, да и в договоре купли-продажи написано, что она их получила. В решении судьи написано: отобрать у покупателя квартиру и вернуть продавцу на основании того, что продавца при продаже квартиры ввел в заблуждение друг. Что это — нонсенс, казус? Ввел в заблуждение друг, а пострадал покупатель, который сейчас обратился к президенту и генеральному прокурору.

То есть из-за решения судьи теперь при покупке недвижимости нужно опасаться и просить от продавца миллион расписок, которые в данном случае не предусмотрены законодательством.

И это малая толика того, что происходит в судах.

— А от автолюбителей много нареканий к судьям?

— Большинство. В процентном соотношении это 30 процентов от всех гражданских судебных процессов. Люди судятся по штрафам, по праву собственности.

Некогда известный, теперь уже бывший премьер-министр заявил: "Мы отменили доверенность на авто". Именно эту фразу произнес официальный чиновник, который потом использовал ее в своей рекламной кампании.

И население поняло, что доверенности теперь не нужны, многие подумали, что можно ездить без документов по частным распискам.

Но правительство не может отменить доверенности, поскольку они предусмотрены законодательством. Сейчас возможен большой социальный взрыв. Я об этом уже официально заявил МВД, заместителю начальнику республиканского УОБДД.

Люди обращаются в суды с исками об оспаривании штрафов по авто, которые они якобы продали "по доверенности", но их постоянно отпинывают.

В результате граждане ходят по УОБДД, судам, ДРТС и, устав от безысходности, платят штрафы. Один раз человек заплатит, два. А дальше? У тех, кто занимался продажами авто и кормил таким образом свои семьи, таких сделок много, и там есть "хозяева" 10-20 и более авто. Как заявляет руководство УОБДД, это серьезная и пока нерешенная проблема. Созданы комиссии, которые пытаются вывести из кризиса, но суды не решают проблему, а только могут реагировать на нее.

Думаю, в конце 2019 года эта ситуация может выйти из-под контроля, так как судебный исполнитель должен будет найти должника по штрафам и заставить его уплатить. По моим данным, примерно каждый второй штраф, то есть почти половина взысканий "Безопасного города", еще не уплачен. И среди неплательщиков подавляющее большинство как раз эти виртуальные владельцы авто.

Люди все чаще подают иски об отмене штрафов. И тут нужно разбираться как с фиксированными камерами, так и с переносными. Кстати, пытался обсудить эту тему с председателем одного районного суда столицы и даже записался на прием. Прождал два часа, но меня так и не приняли, хотя в журнале регистрации встреч я был записан.

Серьезность вопроса в том, что решение районного суда по обжалованию штрафа окончательно и обжалованию не подлежит. Неверные решения могут стать катализатором многих проблем, в которые государство загнало себя, отменив доверенность.

— Позволю сказать о судебной и правоохранительной реформах, ведь власти понимают, что есть проблемы и пытаются что-то изменить.

— Нет судебной реформы и не было.

— Почему вы так категоричны?

— А что изменилось за 15 лет? Изменился Процессуальный кодекс, ввели Административно-процессуальный кодекс, переместили суды из одних кабинетов и зданий в другие и ввели институт помощников судей. Сделали ремонты в кабинетах и поставили телевизоры, микрофоны, которые не работают и покрыты пылью. Вот и вся реформа. Не только в столице, но и в регионах ничего не изменилось.

— Но есть же отбор судей. И все это освещается в СМИ.

— Отбор и раньше был, добавилось только собеседование с президентом. Но все же видели записи собеседований с бывшим президентом. Комично смотреть, когда кандидат на место судьи не может ответить на элементарные вопросы. Среди судей всего 70 процентов грамотных, а остальные 30, увы, неадекватны и никаких знаний не имеют.

Я уже сталкивался с тем, что новый судья не понимает, что такое пропуск срока исковой давности, не выносит законное решение. Один судья одного из межрайонных судов просил секретаря помочь с ответом на мой вопрос. Секретаря! А когда секретари приносят судьям кодексы, это говорит о том, что они не знают законов. Такую картину наблюдал и в Верховном суде! Как это понимать?

И еще одна ошибка: судьи начинают вкладывать в материалы дела все, что приносят стороны, иногда даже то, что вообще не относится к предмету спора. Но надо же понимать, что вторая инстанция будет разгребать этот том из ненужных 150 страниц.

— Но судья тоже человек. Он имеет право что-то запамятовать.

— Нет. Судья Верховного суда — это сверхдолжность, и все процессуальные кодексы должны быть у него в голове. Кодексы для него — это как Библия для пастора.

— Соглашусь, что не все профессионалы, но оставшиеся 70 процентов судей априори должны выносить законные решения.

— Это та часть, которая не лезет в кодексы и очень грамотно ведет судебные процессы. Процессы у них длятся 30 минут, не более, они не задают лишних вопросов участникам, а по итогам разъясняют свои решения. Это редкость в нашей стране, когда судья может спокойно разъяснить принятое им решение. Но только две трети из этих 70 процентов выносят законные решения.

— Ну тогда понятно, почему люди недовольны судами.

— Справедливости ради надо сказать, что и граждане часто идут напролом. Идут в суд с заведомо проигрышной ситуацией, когда закон не на их стороне, и потом выражают недовольство судебной системой.

При этом они зачастую не знают законодательство, хотя государство для малоимущих специально ввело институт бесплатных юридических консультаций. Этим незнанием пользуются горе-юристы, которые дают надежду клиентам, даже когда они неправы. И делают это только ради наживы.

А судьям из-за этого приходится рассматривать иски, где изначально видно, что истцы неправы, но они не имеют права об этом говорить.

Пример: водители подают иски об отмене протоколов. Но сами по себе протоколы не являются оспоримыми, а люди возмущаются тем, что судья якобы неправильно вынес решение.

— Получается, что тут играет роль юридическая неграмотность?

— Каждый гражданин должен получить минимум знаний по важным законам. Сегодня это жизненно необходимо. Мы честно говорим, где можно подать в суд, а где нет. Например, нет смысла судиться, когда у оппонента нет никакого имущества для исполнения решения суда.

— Что можно сделать для изменения ситуации, чтобы судебная система работала как часы?

— Принять грамотные постановления пленумов Верховного суда по всем вопросам гражданского права, обобщающим практику. Это нужно сделать как можно быстрее, чтобы упорядочить судебную систему. Чтобы судьи и те, кто подает иски, смотрели на постановления пленумов по всем направлениям судопроизводства (семейным, долговым, трудовым спорам, по автомобилистам, взысканию займов и т. д.), как на трафареты. Понятно, что каждое дело индивидуальное, но это нужно, чтобы любой юрист понимал, как готовить иск.

Например, есть четкое постановление, что нельзя заслушивать аудио- или whatsap-переписку и другие свидетельские показания в доказательство заключения договора займа. Но его не принимают во внимание.

Было бы уместно и полезно разместить на сайте Министерства юстиции ответы на частые юридические вопросы. Например, как УОБДД на своем сайте описало процедуру обжалования их постановления. Такой же пример по ГРС — у них есть описание перечня документов, необходимых для получения паспорта. Человек сразу понимает, что ему делать и какие необходимо собрать документы. 

— То есть необходима разъяснительная работа?

— Конечно. Государство в лице тех же судов должно на местах дать людям разъяснение, куда идти и что делать в том или ином случае. И простые ответы в бумажной или электронной форме очень им помогут, ведь многие граждане элементарно боятся собирать документы. В зданиях всех судов для удобства нужно повесить образцы исковых заявлений, как это сделали в Первомайском районном суде Бишкека — там на столах в холле лежат папки с образцами документов. Нам не хватает грамотной инфраструктуры, инструкций, алгоритма действий, дежурных судей, которые будут разъяснять правила подачи исков.

— Этот хаос может быть использован для вымогательства взяток? Ведь сложности и завуалированность подталкивают к желанию договориться.

— Про договоры с судьями мы все слышим, но я с этим не сталкивался. Может, меня просто боятся, так как я очень принципиален относительно взяток.

— Но в СМИ же есть сообщения о задержании с поличным того или иного судьи.

— Это не красит судебную систему. Что касается завуалированности работы юристов, то тут соглашусь. Мы видели, как сотрудники канцелярии суда давали визитки "надежных" юристов посетителям.

— Мы сейчас поговорили о проблемах в гражданском секторе судебной системы. Пути их решения несложные и незатратные. А с уголовными делами какая ситуация?

— Принципиально не занимаюсь ими. Но даже один нюанс заставляет крепко задуматься. Судья назначает 2-3 судебных процесса вперед. То есть он изначально знает, что не вынесет вовремя приговор. Для чего это делается? Есть одно обстоятельство — в уголовных процессах, в отличие от гражданских, сроки привлечения к ответственности не приостанавливаются. То есть затягивание дела нужно для того, чтобы истекли сроки привлечения к ответственности.

— То есть налицо фактор процветания коррупции?

— Совершенно верно. Есть еще один момент — уголовная система подразумевает квалификацию уголовного преступления. Например, судья определяет меру пресечения по нанесению телесных повреждений в зависимости от их степени — легкие, средние, тяжкие. Иногда принимаются довольно необъяснимые решения. Всех же возмутило, например, что человека, который протащил ребенка на веревке, привязанной к автомашине, отпустили под домашний арест.

— Ну таких примеров, к сожалению, много. Что нужно изменить, чтобы такое не происходило?

— Для начала следует добиться прозрачности вынесения приговоров по уголовным делам. Сегодня на сайте Верховного суда публикуются все гражданские дела, а вот уголовные не всегда подлежат опубликованию. То есть нельзя открыто оценить качество решения судьи. В органах внутренних дел есть комнаты допроса с прозрачными дверями. Почему бы эту прозрачность не распространить на всю систему?

— У меня много друзей-юристов, и практически все они жалуются на новые кодексы. Дескать, в них ослаблено наказание за кражи, изнасилования и другие преступления.

— Каждый новый закон предусматривает так называемую "аналитическую" записку и сравнительные таблицы, в которых есть простые объяснения. По ним видно, что Кыргызстан принял много международных конвенций в области права, и именно под этим соусом подано ослабление системы наказаний.

— Я согласен, что надо быть добрыми, толерантными, справедливыми. Но есть же определенные критические статьи, в том числе уголовные, в которых просто неприемлемо смягчение наказания. Люди совсем перестанут доверять судам.

— Верно. Но мы обязаны подчиняться законам. Пока народные избранники их не изменят, ничего не поделаешь. Но, по-видимому, в ближайшее время их не изменят...

— Премьер-министр заявил, что у нас достаточно сильное общество, которое может влиять на те или иные решения. Нужно просто донести до людей вышесказанные проблемы, и тогда их можно исправить законным образом.

— Где-то соглашусь, а где-то нет. Возьмем ситуацию со ставшими притчей во языцех плевками. Еще в январе-феврале их практически не было в общественных местах. Но потом народ понял, что наказывать за них не собираются, и теперь те же остановки общественного транспорта опять заплеваны. То есть народное возмущение не всегда правильно.

Премьер-министр говорил об антиурановом движении, но, к сожалению, дальше возмущений в соцсетях процесс не идет. У нас нет народных сил, способных потребовать изменений в законодательстве.

Скоро выборы депутатов, и начнутся обычные обещания что-то изменить. По тем же доверенностям, например. Но, по сути, кардинальных изменений нет.

— Какие бы решения не выносили суды, справедливость в конечном счете зависит от нас. Если каждый гражданин будет соблюдать закон, не будет нарушать общепринятые принципы, то проблемы, о которых мы сегодня говорили, решатся.

— Отвечу так: если бы не было наших судов, воцарился бы полный бардак. И слава богу, что есть еще судьи, у которых можно найти справедливость. И тут важна только системная работа по улучшению нашей с вами жизни.

sputnik