admin

"Работал до последнего вздоха". История реаниматолога Сарбагыша Иманалиева

Оцените эту тему

Recommended Posts

2020-08-04_17-13-36_513457.jpg

Более тридцати лет работы в медицине, сотни спасенных жизней и тысячи благодарных пациентов. История главного реаниматолога Чолпон-Аты Сарбагыша Иманалиева внезапно оборвалась 27 июля. Черту подвела короткая новостная заметка о смерти врача от двусторонней пневмонии. С этой заметки все и началось. В редакцию стали поступать звонки. Читатели со слезами на глазах (и это не просто оборот речи, а буквальное наблюдение) рассказывали, как Сарбагыш Табалдиевич выхаживал их после инсультов, сердечных приступов и неприятных историй, которые случаются во время курортного отдыха. О нем с уважением отзываются коллеги и ученики. Один из них – реаниматолог-анастезиолог Жыргалбек Жоошбаев. Он рассказал корреспонденту VB.KG каким запомнил своего учителя, о работе реанимационной службы и о проблемах врачей в Кыргызстане.

- С Сарбагышем Табалдиевичем я познакомился в 2007 году, когда закончил Медакадемию. Меня по распределению как инфекциониста направили в Иссык-Кульский район в г. Чолпон-Ату. Там я должен был два года отрабатывать свое бюджетное обучение в вузе. Я попал в отделение реанимации, которым заведовал С. Б. Иманалиев. Можно, конечно долго говорить о том, что он был хорошим человеком, веселым, очень волевым, имел хорошее клиническое мышление и был искренне влюблен в свою профессию, но намного больше скажет другой факт, который меня, вчерашнего выпускника, очень удивил. Сарбагыш Табалдиевич постоянно брал ночные смены и работал как обычный врач. Дело в том, что обычно заведующие отделением редко остаются на ночные дежурства, так как загружены административной работой. А он находил время для всего и работал буквально сутками. Он даже в отпуске толком не отдыхал. То одному надо помочь, то его вызывают к тяжелому пациенту. Мы с ним проработали бок о бок в течение двух лет. Мне было интересно буквально все, и по окончании этих двух лет, я понял, что не хочу заниматься ничем другим. Я вернулся в Бишкек и отдал документы на реаниматолога, и вскоре стал работать в нашей бишкекской инфекционке в качестве реаниматолога. Но без тени сомнения могу сказать, что любовь к этому делу мне привил Сарбагыш Иманалиев, он стал моим учителем и даже больше. В 2009 году я женился и попросил его стать моим окул-ата. Он без колебаний согласился. Так как родного отца у меня нет, Сарбагыш Табалдиевич стал мне и наставником, и учителем, и отцом.

- Когда он заболел?

- В больнице, конечно. Начиная с июня ситуация в Иссык-Кульской области становилась все более критичной. В реанимации не было мест, а медперсонал практически жил в больнице. Иманалиев интубировал тяжелых пациентов, ставил их на ноги. В то время я сильно заболел. Позвонил ему и говорю: "Ата, что-то мне совсем плохо, я наверное умру". А он мне ответил, что нельзя паниковать, нужно принять свою болезнь, понять ее и победить. Понимаете, я же тоже вел прием пациентов, и мне казалось, что кто-кто, а я заболеть не могу. Во время того телефонного разговора он меня отрезвил, сказав, что у меня нет бронижилета, я обычный человек, у которого двусторонняя пневмония и это не повод для паники. Не знаю почему, но мне это помогло. Через несколько недель, плохо стало ему. Я приехал в Чолпон-Ату и нашел его в больнице. Он был в своем кабинете, дышал с большим трудом через аппарат, но продолжал работать и оказывать помощь пациентам. В тот день мы с его сыновьями увезли его все-таки в Бишкек в инфекционную больницу. Сначала ему становилось лучше, но ночью 27 июля ему стало плохо, и под утро он умер. До последнего с ним был его сын, он говорит, что даже там он продолжал думать о своих пациентах, звонил, корректировал лечение. На латыни есть фраза "Aliis inserviendo consumor" -"Светя другим, сгораю сам". Это высказывание на все сто процентов про него.

- Сейчас отделение реанимации в Чолпн-Ате осталось без руководителя, не стало других медиков. Какая ситуация со здравоохранением будет на Иссык-Куле?

- Реанимационное отделение – это сердце больницы. Любая мало-мальски уважающая себя больница обязана иметь реанимацию, потому что любой пациент может попасть туда. В Чоплн-Ате в реанимации работало три врача. Сарбагыша Табалдиевича не стало, два других врача заболели - у них пневмония. В отделение направили медиков из Бишкека, но это временное решение. Они проработают пару недель и уедут, а пациенты останутся. Их в Чолпон-Ате всегда много. Особенно летом, когда приезжают туристы. Увеличивается число ДТП, утоплений, аллергических реакций, инсультов. Таким пациентам нужна срочная реанимация. Люди, которые работают в этом отделении, хорошо это понимают. Они могли бы уехать, но остаются, потому что нужны своей родной земле. Например, Сарбагыш Табалдиевич мог уехать в Россию, мог уехать в Бишкек. Мог бы стать профессором и сделать прекрасную карьеру. А он говорил, что ему этого не надо – признание людей – это и есть высшая степень – и кандидатская и докторская. Хотя, он часто писал письма в областное управление здравоохранения и в Минздрав. Он был уверен, что нужно менять приказ о реанимационной службе. Этот документ был написан в 2009 году и устарел. Он призывал к тому, чтобы власти больше уделяли внимание реанимации, популяризировали эту профессию, рассказывали о ней, о том, что происходит за закрытыми дверями реанимации.

- Профессия реаниматолога престижная в медицинской среде?

- Нет, конечно. Молодежь не идет в профессию. Предлагаешь стать реаниматологом – отказываются. Зачем им это нужно? Здесь огромные эмоциональные нагрузки, а денег почти нет. Но, эта не та профессия, в которую идут из-за желания заработать. Здесь нужен особый склад характера и ума. Часто решение нужно принять за доли секунды, от твоих действий зависит жизнь и смерть конкретного человека. В этот момент не имеет значения ни положение, ни статус этого человека, ни его гражданство или национальность. Есть лишь одна цель – сделать так, чтобы его жизнь ушла не в минус, а в плюс. И когда ты вытаскиваешь эту жизнь с того света – это не передаваемое ощущение, это такой адреналин, это минуты триумфа и настоящего счастья. Те, кто отдают жизнь этой профессии, делают это не из-за престижа или денег. Это призвание. Но, к сожалению, в Кыргызстане реаниматологов очень мало. В Бишкеке еще ситуация сносная, а в любом другом городе их катастрофически не хватает. Потеря каждого – это сильнейший удар по системе здравоохранения.

- Спасти всех не получается, в реанимации многих теряют. Как с этим справляются врачи?

- Да, никак. Поэтому врачи быстро выгорают. Сейчас, когда началась эпидемия, и почти каждый врач столкнулся со смертью своих пациентов, что произошло? Они стали болеть и умирать сами. Во многом это из-за колоссальных эмоциональных нагрузок. Самое сложное в нашей профессии – не ночные дежурства, а выходить к семьям пациентов и говорить, что их родной человек умер. Как не старайся, а их слезы, их боль, проходят через тебя. Я часто работал с детьми, мне с ними проще и комфортнее общаться. Они самые благодарные и честные пациенты. Если лечение работает, они моментально тянутся к жизни, радуются ей и исполняют все предписания. Но невозможно привыкнуть, к смерти. Когда ты сделал все, что мог, и все равно теряешь – это сложно. Нельзя к такому привыкнуть. Каждый раз ты сам чуть-чуть умираешь вместе со своим пациентом.

- А зарпалта у врачей в реанимации больше?

- Вопрос заработной платы – это больная тема для всех врачей. Нет, в реанимации зарабатывают столько же, сколько и в других отделениях. Мало. Два года назад я ушел из инфекционной больницы. Стал работать в частных клиниках, но потом вернулся. Устроился заведующим реанимацией в третьей детской больнице. Во время карантина, что там творилось! Проявилось семейное насилие, почти каждый день поступали дети с травмами после падения с балконов, из окон, с крыш и т.п. Я как заведующий отделением получал 8 тысяч сомов. Как в Бишкеке прожить на эти деньги я не знаю, при этом я с семьей живу в съемной квартире. Я хотел взять ипотеку по программе государственной ипотеки, но мне отказали в банке, сказав, что у меня нет доходов. Я такой не один, почти все медики так живут. В итоге я принял решение уйти в частную больницу. Была бы у меня зарплата хотя бы 20 тысяч, я бы всю жизнь отдал бы нашим больницам. Я часто слышал, что врачи знали, на что шли, когда поступали в Медакадемию, и не надо теперь плакать о маленькой зарплате. Но, врачи не просят больших окладов, просто, чтобы могли позволить себе необходимые вещи – еда, одежда, крыша над головой.

- Сейчас врачей называют героями, хотя год начался с того, что пациенты нападали с кулаками на медиков. Как вы думаете, когда закончится пандемия, отношение к врачам изменится?

- Во-первых, трудно сказать, когда закончится пандемия. Лично я считаю, что пройдет не менее двух лет. Во-вторых, я не знаю, как изменится отношение пациентов, но вот наша система здравоохранения, с ее многочисленными недостатками, станет еще слабее. Мы разрушили советскую систему и не успели построить новую, у нас очень слабая реанимационная служба и С. Т. Иманалиев часто говорил, что когда-нибудь это рванет. Так и произошло. Многие врачи хотят уехать из страны, как только все это закончится, но сейчас каждый из них герой, который отдает себя пациентам. Только в моем окружении погибли два врача, девушка-студентка, которая сгорела на работе. Этих людей десятки. Они тихо совершают свой подвиг и также тихо уходят. Мы недавно сидели с женой и думали: "А почему не открыть им монумент в Ата-Бийит? Чтобы каждое имя, каждая судьба осталась в памяти, чтобы каждый кыргызстанец мог приехать и вспомнить 2020 год, тех, кого мы потеряли в этой эпидемии и тех, кто всеми силами старался помочь и спасти как можно больше жизней.

VB.KG

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Создайте аккаунт или войдите для комментирования

Вы должны быть пользователем, чтобы оставить комментарий

Создать аккаунт

Зарегистрируйтесь для получения аккаунта. Это просто!

Зарегистрировать аккаунт

Войти

Уже зарегистрированы? Войдите здесь.

Войти сейчас